• Главная
»
• Искажение православия и околоправославные секты
»
• Община архимандрита Дионисия (Каламбокаса)
»
• Секта бывшего архимандрита Дионисия Каламбокаса: Свидетельство очевидца

Секта бывшего архимандрита Дионисия Каламбокаса: Свидетельство очевидца - 26.06.25

Это письмо мы получили от женщины, которая некоторое время была адептом псевдоправославной секты, возглавляемой бывшим архимандритом Дионисием (Каламбокасом), ныне изверженным из сана. Мы оставляем этот документ в его первозданном виде – как его написала автор – это ее опыт и ее восприятие.

Поясним только, что тогдашний архимандрит Дионисий (Каламбокас) в свое время очень активно вербовал своих адептов в России. Это были по большей части женщины – как ищущие свой путь девушки, так и матери-одиночки, которых он очень быстро постригал в монашество (мы знаем случаи, когда постриг случался через сутки после первого прибытия жертвы в его монастырь) и часто требовал продажи имущества и переписывание всех денег на его счет. Матерей он манипулировал через запугивание, рассказывая, какие ужасный вещи могут случиться с их сыновьями-подростками, и предлагая обеспечить им европейское образование в безопасной обстановке в Греции. По прибытии в монастырь изолировал детей от матерей и предлагал возможность общения только через постриг.

Но также в секту Каламбокаса попадали и мужчины, в том числе и священнослужители. Одно время в ней состоял один весьма широко известный в России священник-миссионер. По счастью, он в конце концов смог разобраться и вышел из секты. Но, к сожалению, в ней остались люди, которых он помогал вербовать. Подробнее о секте Каламбокаса смотри тут.

И еще одно замечание: в Греции слово «старец» чаще всего означает не совсем то, что в России. Там «старцем» в монастыре называется духовник, у которого исповедаются монахи этой обители. Именование Каламбокаса старцем употребляется автором именно в этом смысле.

А. Л. Д.

 “   Здравствуйте.

Это письмо было отправлено мной в центр Св. Иринея Лионского. Считаю нужным отправить его также и, в отдел внешних церковных связей Московского Патриархата.

Меня зовут Анастасия Лысенко. В августе 2018 года, по слову старца Дионисия Каламбокаса, я приняла монашеский постриг с именем Ксения в монастыре Св.Георгия "Караискаки" в центральной Греции. За прошедшие полтора года часть времени я провела в Петербурге в
ожидании визы, часть - в монастыре Святого Короля Олава и Пророка Илии в Норвегии, часть – в греческих монастырях старца (в Фивах и в Кардице). В марте 2020 года я ушла из монастыря Св.Георгия "Караискаки" и из братства старца.

Моя история - это история человека, осознанно выбравшего монашеский путь и до последнего сохранявшего искреннее доверие и послушание старцу. У меня не было серьезных конфликтов в братстве, меня любили и ценили. Более того, сам старец был настолько уверен во мне, что моим именем начинаются по крайней мере два письма, направленные в Московский Патриархат.

В настоящее время братству старца принадлежит более 20 монастырей в разных странах (в Греции, США, Норвегии, Германии, Швейцарии, Италии, Камеруне), и идёт общение с митрополитом Дубнинским Иоанном о вхождении самого старца и его европейских монастырей в Русскую Православную Церковь.

Когда я уходила, старец писал мне вслед: "Иуда, ты закроешь все монастыри". В настоящий момент я была бы рада, если бы мне удалось если не закрыть, то по крайней мере показать, что войти в Московский Патриархат монастыри старца ни в коем случае не должны.

Автор заметки пребывала в составе общины в течение полутора лет (август 2018 - март 2020) и жила как монахиня общины в разных женских монастырях в Греции и Норвегии в течение года (март 2019 - март 2020). Насколько известно автору заметки, архимандрит Дионисий в марте 2020 церковным судом был лишен сана архимандрита. На тот момент все монастыри старца оказались лишены поддержки какой-либо из мировых церквей, и проводилась большая работа с тем чтобы и монастыри, и сам старец были приняты архиепископом Дубнинским Иоанном в Париже. Архиепископ Иоанн был готов к общению, были организованы встречи, однако Патриархия РПЦ вмешалась и не позволила принятию произойти. К тому моменту в истории монастырей был эпизод принятия церковью Сербии, однако решение о принятии было очень быстро отозвано. Автор заметки участвовала в попытке передачи монастырей в Норвегии и США епископу Выборгскому и Приозерскому Игнатию (на настоящий момент лишен сана), попытка не увенчалась успехом. Открыты же монастыри в Норвегии и США были при поддержке Патриарха Грузинского Илии II.

 “   *** 

Меня постригали для монастыря Святого Олафа в Норвегии, где я провела в сумме около полугода. Другие полгода я провела в монастырях в Греции (в Фивах и в Кардице, монастырь Караискаки), так как проходила в Афинах вместе с другими Сестрами курс кройки и шитья.

В период моего пребывания в Норвегии норвежская режиссер Silje Evensmo Jacobsen работала над фильмом, который был завершен в 2021 году (с английскими субтитрами выложен здесь (пароль mop)). В фильме очень ясно показано непонимание и неприятие многими местными жителями Сестер и монастыря, а также отсутствие возможности прямого диалога со старцем. Правда, на настоящий момент (2025) Сестрам всё же удалось выстроить деревянную церковь на территории принадлежащей монастырю фермы (а не на вершине горы, где планировалось), - на эту тему имеется видео.

Я ушла из монастыря в Греции по причине конфликта с самим старцем: он открыто писал мне “уходи”, - очевидно, ожидая, что я одумаюсь и останусь. Опираясь на цитаты из трудов старца Эмилиана Вафидиса, духовного отца самого старца Дионисия, я развивала мысль о том, что монах должен быть готов жить сам, без помощи наставника.

Далее я постараюсь описывать не столько свою собственную историю, сколько то, что является нормой жизни в общине и в поведении старца.

Период до пострига

В монастырь (в каждый из вышеперечисленных) часто приезжают гости. Всех встречают, селят и кормят, всегда бесплатно, так как главным послушанием считается именно прием гостей, точнее общение с людьми. Люди в монастыри приезжают чаще всего потому, что они что-то знают или просто слышали о старце и хотели бы пообщаться с ним. Вполне возможно, что имело место письменное общение с кем-то из монастыря, и старец передал от себя “жду тебя / вас”. Он всегда так говорит, но говорит так, что ему хочется верить. И люди верят и приезжают.

Даже если старец находится недалеко от того места, куда приехал гость, вероятность общения с самим старцем не слишком велика (в последнее время он и вовсе достаточно стар и болезнен). Кроме того, никогда нельзя узнать точно, где и когда удастся с ним встретиться. Долгое томительное ожидание, неопределенность и внезапность создают у человека внутреннее ощущение подготовки к встрече с невероятным.

Во время личной беседы старец бывает достаточно внимателен, - по крайней мере, он реагирует так как будто внимательно слушает и всё понимает. Человек легко раскрывается, ожидая духовной поддержки и помощи. Нередко в самый неожиданный момент старец поворачивает беседу на разговор о постриге. Если, например, девушка говорит о важном в своей жизни близком человеке или святом, старец может спросить, не хочет ли она чтобы он постриг ее с именем этого человека. Такая постановка вопроса наводит гостью на мысль о промысле Божием, и она нередко соглашается, или по крайней мере начинает размышлять в этом направлении, даже если раньше никак не рассматривала вопрос принятия монашества.

Если старец встречает сопротивление, он начинает уговаривать, теми или иными способами. Например, мне начал перечислять все страны, в которых есть его монастыри. Меня тронуло слово “Норвегия” и история о том, что в Выборге есть башня Святого Олафа, и что монастырь в Норвегии посвящен именно ему. У меня в Выборге жила бабушка, для меня это совершенно особенное место. И я действительно почувствовала, что дальше сопротивляться не вправе.

В мою бытность в монастыре я переводила одну беседу старца с гостьей и имела возможность наблюдать за тем, что с ней происходило потом. Ей был предложен постриг с именем матери. Вероятно, она слишком долго сомневалась, так что у нее под каким-то предлогом забрали мобильный телефон, и потом звали меня, чтобы я помогла ей улыбнуться для фотографии, чтобы она могла кому-то это фотографию отправить и чтобы было видно, что ей в монастыре хорошо. История длилась некоторое время, и в конечном счете девушка таки приняла постриг.

Если старцу приходится общаться с подростками, которые приезжают с родителями, он нередко произносит столь дорогое сердцу подростка “больше прислушивайтесь к нему / к ней”. Именно такими словами он покорил мое сердце в мои 12 лет (так сложилось, что он в 1995 году приезжал в Петербург и вместе со своим послушником останавливался в доме у моих родителей).

Если приезжает ребенок младшего возраста, старец старается дать понять, что все будет только так, как хочет ребенок. В ход идут поистине театральные приемы типа усаживания ребенка за отдельный столик, чтобы никто не мешал и чтобы удобнее было смотреть любимый мультфильм, и срывание со столика неугодной ребенку скатерти (если из двух предложенных ребенку вдруг нравится не та, которая в данный момент на столе).

Вообще старец склонен использовать простые, но весьма эффективные методы обезоружить собеседника любого возраста: накормить или угостить сладким, показать мультфильм.

Постриг связан с началом ношения облачения, и этот момент может очень смущать даже того, кто уже, по крайней мере в теории, смирился с идеей жизни в монастыре (как в моем случае). И здесь используемые старцем методы могут быть снова очень просты, но весьма эффективны. Например, мне он сказал, точнее написал, что у него давно просят игумению для монастыря в Камеруне, и не соглашусь ли я стать таковой. И я тотчас же почувствовала, что черные одежды в Норвегии совсем не так плохи как  перспектива оказаться в Африке.

Момент пострига также никогда не бывает определен заранее. Всё очень неожиданно, по обстоятельствам. Скажем, мой постриг случился вечером 18 августа, просто потому что именно в тот момент несколько отцов приехали в монастырь, в котором я находилась. Облачение также заранее не шьют: мне собирали что было, и перед алтарем я стояла в своем вполне себе мирском и цветном.

Постриг

Я  весьма посредственно владею греческим языком и знаю последование служб, поэтому не могу точно сказать, что именно читалось и пелось во время моего пострига. Но мне совершенно точно не пришлось говорить ровно ничего. И момента поднимания ножниц с пола я тоже не помню. Моя роль сводилась к земным поклонам и целованию руки.

Говорят, постригавший меня монах выбирал мне имя на свой вкус. Но во время пострига его забыл, и поэтому я, как и хотела, стала Ксенией, - имя мне, петербурженке, бесконечно дорогое.

Сестры в общине носят подрясники мужского толка (подобные не платью, а халату) и сшитые по разработанной самими Сестрами выкройке апостольники (“мандили”), так что они отличаются от типичных греческих тем, что длиннее, и от типичных русских тем, что лоб оказывается закрыт и никаких завязочек поверху нет. Таким образом, скажем, в России монахиню из общины старца принимают скорее за мусульманку.

Вообще в общине много шьют и вышивают, на весьма высоком уровне, в том числе для самого старца. А также не скупятся оплачивать для Сестер специальные курсы кройки и шитья в Афинах (вместе с дорогой до Афин из монастыря Караискаки в центральной Греции это серьезный путь).

Никаких специальных монашеских документов в общине нет. Соответственно, доказательно поведать где-нибудь, скажем, в Москве какому-нибудь дотошному полицейскому что-нибудь о том, кто ты такая и откуда в таком наряде приехала, не представляется возможным.

Я видела документы, которые оформлялись на каждого члена общины при подготовке бумаг для передачи монастырей архиепископу Дубнинскому Иоанну. Указанные в документах даты и места пострига у большинства Сестер не имели ничего общего с действительностью. То есть, старец не считает зазорным писать в документах то, что покажется необходимым в зависимости от обстоятельств (в общине есть профессиональные юристы).

До пострига или вместе с ним человека, как правило, добавляют в чаты общины в телеграме. Их несколько, основных два: общий и монашеский. В чаты, точнее группы, отправляет сообщения, как правило, только сам старец: все члены общины постоянно пишут ему, он читает, многое пересылает в группу и там же оставляет свои немногословные комментарии и решения. В день в каждой из групп бывает по несколько сотен сообщений, и предполагается, что за тем, что происходит в группах, следят все члены общины в режиме онлайн, - или как минимум игумении монастырей. По этой причине может случиться так, что старец утром напишет о том, что вечером в тот же день в одном из монастырей должен случиться, например, постриг, и к вечеру к событию соберутся все для кого окажется в принципе реальным до места добраться за указанное время.

Всё, что происходит в монастырях, должно происходить только с согласия - благословения - старца. И это не просто слова: в Прощеное воскресенье 2019 года главная игумения общины, Герондисса Диодора, очевидно по распоряжению старца, каялась после вечерней службы при большом собрании Сестер в том, что за несколько лет до того отправилась куда-то в путь на машине без благословения старца, и по этой причине чудом осталась жива сама, а сопровождавшая ее любимая всеми Сестра погибла.

Однако при этом необходимо понимать, что в общине достаточно много людей. И нередко бывает так, что момента, когда старец прочитает сообщение, приходится ждать неделями и даже месяцами. Когда дело не терпит отлагательства, разные люди ведут себя по-разному. Скажем, на похоронах старца Эмилиана Вафидиса - духовного отца старца - в Греции - событие масштаба вселенского Православия - присутствовала игумения из Америки и не присутствовала из Норвегии, просто потому, что одна рискнула принять собственное решение, а вторая нет.

После пострига

Сразу после пострига человека обычно настигает состояние взволнованного счастья. И именно в этот момент в жизни новоявленной монахини возникают сюрпризы. Например, ей может быть предложено продать то, что она оставила в миру (скажем, квартиру), и привезти деньги старцу. С одной стороны, традиция вносить свой финансовый вклад в жизнь общины звучит вполне осмысленно, - в конце концов, монастырь это место, где человек живет, питается и одевается. И разумно сопротивляться требованию трудно. Однако, с учетом того, что этот вопрос никак не обсуждается до пострига, и при том, сколь внезапным может оказаться сам постриг, происходящее неизбежно принимает вид жестокой манипуляции.

Счастлив тот, с кого нечего взять. Лично я не сталкивалась ни с какими финансовыми требованиями со стороны старца. Хотя когда мой отец предложил купить мне теплых вещей для пребывания в Норвегии, и я написала об этом старцу, ответ был “и для всех Сестер в монастыре”. 

С другой стороны, если приходится выезжать за пределы монастыря, надеяться на помощь со стороны старца и Сестер не представляется возможным. Скажем, в течение полугода после пострига я жила дома в Санкт-Петербурге, очевидно уволившись с работы. И вопрос, как именно мне выживать, я должна была решать самостоятельно. Впрочем, за визу монастырь заплатил.

Кажущаяся строгость со стороны старца, к сожалению, не находит выражения во внутреннем устройстве жизни в монастырях. Приходится признать, что порядок зависит от того, имеется ли хозяин или хозяйка, причем этот хозяин или эта хозяйка должны иметь возможность принимать решения самостоятельно. Все старания той или иной Сестры или игумении взять на себя задачу упорядочивания жизни монастыря рано или поздно разбиваются о непоследовательные указания старца. И дальше монахиня, особенно из бывших русских, либо взваливает на себя и единолично несет на своих плечах бесконечное количество дел, - либо просто перестает о чем-либо заморачиваться. Того, кто все на себя взваливает, рано или поздно наказывают за это тем, что “ставят на место” и не произносят ни слова благодарности.

Вообще приходится признать, что тех, кто уже пережил постриг, ругает старец несравнимо чаще чем хвалит, и ругая, не скупится на выражения. К счастью лично для меня, ругается он обычно на греческом, и я могла разобрать далеко не всё. В общении с опытными монахинями, особенно когда в их обязанности входит обслуживать его и гостей, он может громко кричать, а может и что-нибудь кинуть. Предполагается, что действовать при нем необходимо быстро и четко. Такое обращение приводит к тому, что сильные духом злятся, но усиленно стараются с гневом совладать, а слабые духом просто теряют все живое и человеческое. В любом случае, в личном общении внешне неизменно удивительно улыбчивые монахини общины могут оказаться очень жёсткими, прямолинейными и, говоря откровенно, глупыми, особенно при возникновении неопределенности и разногласий по тому или иному вопросу.

Все то, что происходит между Сестрами, как правило, почти неизбежно докладывается старцу, поэтому здоровые человеческие отношения практически исключены.

В настоящее время ситуация дополнительно осложняется тем, что монастырей много, и они разбросаны по разным странам. Того количества Сестер, которого было достаточно с лихвой для обеспечения полноценной жизни одного или, позже, двух греческих монастырей, не хватает для того, чтобы поднимать несколько монастырей, с учетом всех сложностей и проблем, связанных с крупными древними монастырскими постройками. Кроме того, случается так, что Сестры уходят. А новые приходит, насколько мне известно, совсем не так активно как, скажем, 25 лет назад.

На мой скромный взгляд, своим постоянным требованием ничем и никогда не ограниченного послушания себе лично старец уверенно разрушает все то, что было им построено за все годы его служения. Люди смертны, и старец, вне всяких сомнений, исключением из этого правила не является. Мне страшно и больно думать о судьбе всех тех Сестер, которые на протяжении многих лет остаются ему верны.

Анастасия Лысенко, июнь 2025

Фото: taday.ru